К сожалению, не все сотрудники имели возможность реализовать свой научный потенциал.

Так, в 1938 году сотрудник ФИАНа Юрий Борисович Румер вместе с Л. Д. Ландау и М. А. Корецем был арестован по обвинению в распространении листовки, призывающей к свержению Сталина. Ю. Б. Румер был осужден на 10 лет лагерей. История с листовкой, которую, по версии следствия, физики собирались распространять на Первомайской демонстрации, не совсем понятна. Многие исследователи сходятся на там, что листовка действительно была написана Л. Д. Ландау и М. А. Корецем при участии Ю. Б. Румера (см. напр: Горелик Г. Е. «Моя антисоветская деятельность…»: один год из жизни Л. Д. Ландау // Природа. 1993. № 11). В то же время некоторые полагают, что текст листовки был сфабрикован НКВД, потому что в деле доступна только ее машинописная копия, а рукописного оригинала нет; и поэтому нельзя полагаться на материалы, известные только из следственного дела, поскольку доказательства и признательные показания могли быть получены массой различных способов, в том числе под пытками, в чем потом было тяжело признаться (см. напр.: Иоффе Б. Л. Без ретуши. Портреты физиков на фоне эпохи. М.: ФАЗИС, 2004).

Помощник главного редактора журнала «Успехи физических наук» и декан физфака МГУ Б. М. Гессен был арестован и расстрелян в 1936 году.

Декан физфака МГУ Борис Михайлович Гессен в 1936 году бесследно исчез. Он читал у нас курс лекций по философии естествознания и был автором книги, имевшей название что-то вроде «Диалектический материализм в механике Ньютона».
Мы, студенты МГУ, знали Гессена как доброжелательного, но замкнутого человека. Комсомольцы и партийные студенты, может быть, слышали на партсобрании, в чем обвинялся Гессен, почему он получил ярлык «врага народа». Я, как беспартийный, в ту пору узнавал об этом по кратким отрывочным сведениям от товарищей, которым, видимо, было дано указание не распространяться широко на эту тему. Но, так или иначе, однажды было назначено собрание физфака, насчитывавшего всего лишь 450 студентов и десятка три профессоров, доцентов и ассистентов. И весь физфак полностью вмещала Большая физическая аудитория, построенная еще знаменитым Умовым в прошлом веке. Собрание началось в середине дня. Председатель его добивался от Тамма и Ландсберга, чтобы они публично осудили Гессена. Начато было с того, чтобы оба рассказали о своих связях с Гессеном. Тамм признал, что они вместе учились и что он знал Гессена не один десяток лет. Оба признали свою дружбу с ним, но ни тот, ни другой не сказал о нем ничего плохого, и сколько председательствующий ни добивался, аудитория не услышала ничего порочащего Гессена ни как гражданина, ни как декана факультета.
Тамму и Ландсбергу повторно давали слово, они выступали перед всем составом физфака, заполнившего весь амфитеатр до самого потолка, но так и не сказали ни одного слова в осуждение своего арестованного (и уже расстрелянного) товарища.
Поздним вечером изнуренный председатель заявил угрожающе, что «выводы будем делать позже», и приступил к истязанию Семена Эммануиловича Хайкина, назначенного в то время, если не ошибаюсь, на место Гессена. Тут шла речь о научной полноценности работ Хайкина.
Семен Эммануилович отвечал быстро и остроумно, и это вечернее «театральное представление» закончилось за какой-нибудь час.
После собрания Тамма сняли с заведования кафедрой теоретической физики, а Ландсберга — с заведования кафедрой общей физики. На место первого назначили Блохинцева, на место второго — Калашникова.
А. К. Тимирязев обвинил Абрама Федоровича в клевете на физфак и выступил, по сути, с доносом: чтобы показать, кому «покровительствовал» Иоффе, сообщил, что декан физфака МГУ и зам. главного редактора журнала «Успехи физических наук» Б. М. Гессен арестован как враг народа, а с ним и член редколлегии журнала А. О. Апирин.

Головин И. Н. Творцы атомного века