Репрессированная наука
Вводная статья
Авиационный завод № 39 / ЦКБ-39
Анилтрест
Болшевская шарашка (г. Королев)
Бутырская тюрьма
ВИНИТИ
Военная коллегия Верховного суда / ОКБ в ЭКУ ОГПУ
Вольная академия духовной культуры
Вольная философская ассоциация / Московский государственный педагогический институт
Всесоюзная научная ассоциация востоковедения (ВНАВ)
Всесоюзный институт минерального сырья
Высшая аттестационная комиссия (ВАК)
Геологический институт АН
Гидрометеорологический комитет СССР
Гидрометцентр
Главное здание МГУ
Государственная академия художественных наук (ГАХН)
Государственный астрофизический институт (ГАФИ)
Государственный институт азота
Государственный электромашиностроительный институт им. Я. Ф. Каган-Шабшая
Дача П. Л. Капицы
Еврейский народный университет (1919–1922 гг)
Завод «Динамо»
Завод «Компрессор» / ОТБ-8
Завод «Красный богатырь»
Издательство Academia
Издательство «Иностранная литература»
Институт высшей нервной деятельности
Институт географии АН
Институт горючих ископаемых (ИГиРГИ)
Институт земного магнетизма и ионосферы АН
Институт им. Плеханова
Институт истории науки и техники АН / Институт этнографии АН
Институт конкретных социальных исследований (ИКСИ) АН
Институт красной профессуры
Институт Маркса – Энгельса – Ленина
Институт мирового хозяйства и мировой политики
Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО)
Институт повышения квалификации руководящих работников Министерства бытового обслуживания
Институт стали / Московский нефтяной институт
Институт теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ)
Институт физики земли
Институт физики и биофизики / Физический институт им. П. Н. Лебедева (ФИАН)
Институт физических проблем
Институт философии, литературы и истории (ИФЛИ)
Институт языкознания АН
Историко-архивный институт
Исторический факультет МГУ (1934–1970)
Квартира М. Н. Сперанского
Квартира Н. Н. Лузина
Квартира Натальи Кинд-Рожанской / Кибернетический семинар Александра Лернера
Квартира С. В. Бахрушина
Коммунистическая академия / Институт философии АН
Коммунистический университет им. Я. М. Свердлова / Высшая партийная школа (ВПШ)
Коммунистический университет национальных меньшинств Запада (КУНМЗ) им. Ю. Ю. Мархлевского
Коммунистический университет трудящихся Востока
Конъюнктурный институт Финансово-экономического бюро Наркомфина
Котельный завод им. Бари / ОТБ-11
Краснопресненская обсерватория МГУ (ГАИШ)
Кучинская шарашка
Лагеря МГУ на Ленинских горах, в Лужниках, Черемушках и Раменках
Марфинская шарашка
МГУ (корпуса на Моховой)
Микробиологический институт АН
МОГЭС / ОТБ-12
Московский институт востоковедения (1921–1924) / Институт востоковедения АН (1953–1977)
Московский институт востоковедения им. Н. Н. Нариманова
Московский полиграфический институт
Московский химико-технологический институт им. Менделеева (МХТИ)
Московское высшее техническое училище (МВТУ)
Наркомзем / Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук им. Ленина (ВАСХНИЛ)
Наркомпрос / Главлит
Наркомпрос. Политуправ Республики
Научно-исследовательский институт языкознания (НИЯз)
Научно-технический отдел ВСНХ
Научные семинары отказников (1972–1989 годы)
НИИ вакцин и сывороток им. Мечникова
НИИ прикладной молекулярной биологии и генетики
НИИ содержания и методов обучения
НИИ-160 (Фрязино)
НИИ-6
Общество изучения московской губернии
Объединенный институт ядерных исследований
Ольгинский завод / ГСНИИ-42
Почвенный институт АН
Президиум АН (Нескучный дворец) / Центральный музей народоведения
Туполевская шарашка / ЦКБ-29
Тушинский машиностроительный завод / ОТБ-82
Университет трудящихся Китая им. Сунь Ятсена
Физико-химический институт им. Л. Я. Карпова
Физический институт (ФИАН)
ФНИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи
Центральное бюро краеведения
Центральное статистическое управление (ЦСУ)
Центральный институт труда
Центральный музей народоведения
Институт Маркса – Энгельса – Ленина

Объекты на карте:

Институт Маркса и Энгельса
Институт Маркса – Энгельса – Ленина

Институт Маркса – Энгельса – Ленина

Адрес: Москва, ул. Маркса и Энгельса, 5; затем Большая Дмитровка, 15

Институт Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК ВКП (б) был создан в 1931 году. 1931 год — печальная страница в истории изучения марксизма: это конец исследования трудов Маркса, Энгельса и Ленина с научной, историко-критической точки зрения и начало идеологизированного подхода к текстам, ставших «священным каноном». Работники института, не желавшие участвовать в превращении марксистских текстов в ортодоксию в ущерб их научному изучению, были репрессированы.

ИМЭЛ. 1935. Фото: PastVu

ИМЭЛ. 1935. Фото: PastVu

Задачи Института Маркса и Энгельса

Изначально Институт Маркса и Энгельса задумывался как музей марксизма, однако очень быстро изначальный план был расширен: Институт должен был заниматься в первую очередь издательской деятельностью, а также исследовательской и пропагандистской работой — в рамках музея марксизма и истории революционного движения. Главной задачей Института в 1920-е годы было издание полного собрания сочинений Маркса и Энгельса.

К классикам марксизма в 1920-е годы относили не только триаду Маркс — Энгельс — Ленин (последний стал считаться классиком не сразу, а к изданию своих ранних сочинений относился скептически). Институт предполагал подготовить издания сочинений Плеханова, Лафарга, Каутского, Меринга и Люксембург. Готовилось даже издание трудов теоретика и практика анархизма Михаила Бакунина. Это не может не удивлять, так как именно противоречия Маркса и Бакунина привели к расколу I Интернационала, и Бакунин, с точки зрения марксизма, — «схизматик». Конечно, такое разнообразие было насильственно свернуто после победы Сталина во внутрипартийной борьбе. Так, Плеханов был частично восстановлен в правах легитимного с точки зрения советской идеологии теоретика марксизма только во второй половине 1950-х годов.

Строительство Института Маркса и Энгельса. Фото: PastVu

Строительство Института Маркса и Энгельса. Фото: PastVu

Арест директора Рязанова

При первом директоре Института Д. Б. Рязанове в 1921–1931 годах в отношении трудов Маркса и Энгельса практиковался исторический и критический подход. Это значит, что важным признавался не только готовый текст, но и черновики, предварительные планы, зачеркнутые места, исторические условия создания текста, теоретическая мысль, повлиявшая на идеи классиков марксизма. Одна из нереализованных задач института — изучить то, как идеи Маркса и Энгельса использовались в классовой борьбе пролетариата. В марксоведении, по убеждению Рязанова, должна была быть конкуренция различных точек зрения, как и в любой другой автономной науке. Работы Маркса и Энгельса в исследованиях института при Рязанове обретала свою историческую глубину.

Давид Борисович Рязанов, ровесник Ленина и член коммунистической партии с 1889 года, как никто другой подходил для должности директора ИМЭ. Он знал издательскую работу, в эмиграции после Первой русской революции он работал в Архиве германской социал-демократии, где хранился архив Маркса и Энгельса, познакомился с публикаторами Маркса — Бебелем, Бернштейном, Лафаргами, Каутским, Мерингом. Тучи над Рязановым первый раз сгустились рано, в 1922 году, когда он выступил против смертных приговоров во время процесса над эсерами. Тогда Политбюро пригрозило Рязанову исключением из партии и отправкой за границу, но это осталось лишь предостережением, и Рязанов продолжил управлять работой Института Маркса и Энгельса.

К 1927 году — к моменту укрепления Сталина у власти — стало ясно, что прежняя вдумчивая и кропотливая работа над текстами классиков марксизма стала не только не нужна государству и партии, но и опасна. Исследовательская работа в Институте была прекращена решением ЦК, а Рязанова начали обвинять в «академизме», в том, что среди сотрудников мало коммунистов и много беспартийных, среди которых могут быть и меньшевики, и троцкисты. Вопреки официальной установке Рязанов при подборе кадров обращал внимание не на социальное происхождение, не на принадлежность комсомолу или компартии, а на готовность учиться и приверженность марксизму. Произошел конфликт с руководством комсомола, и Рязанов даже подал в отставку, но она не была принята.

Д. Рязанов среди делегатов VIII съезда РКП (б) в 1919 г. (верхний ряд, четвертый справа). В центре – Сталин, Ленин, Калинин. Фото: Wikipedia

Д. Рязанов среди делегатов VIII съезда РКП (б) в 1919 г. (верхний ряд, четвертый справа).
В центре – Сталин, Ленин, Калинин. Фото: Wikipedia

Для Рязанова это было начало конца. В 1929 году, когда уже Рязанов был избран академиком, П. Гайду, секретарь партийной ячейки Института, написал донос на Рязанова Сталину и Молотову, о том, что ИМЭ якобы является рассадником троцкизма: получает из-за границы троцкистскую литературу и сам снабжает литературой высланных троцкистов. Партячейка обвинила директора Института Маркса и Энгельса в недостаточной любви к ленинизму.

Что только не ставили в вину Рязанову разгневанные партийцы: и то, что он нанес удар по адресу тех, «кто ведет определенную партлинию»; и то, что он видит у Ленина никакого добавления к марксизму, «такого, чтобы сказать „ленинизм“»; и то, что в работе Института нет партийности, в доказательство чего была приведена публикация в «Архиве К. Маркса и Ф. Энгельса» <…> статьи Р. Постгейта, «контрреволюционера ренегата, который в Англии считается врагом советского движения».

Мосолов В. ИМЭЛ — цитадель партийной ортодоксии: из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, 1921–1956. М. 2010

Действительно, Рязанов не считал ленинизм высшим этапом развития марксизма, что для конца 1920-х годов было немыслимой вольностью. Кроме того, он критиковал топорное применение философского метода Маркса в практике советского социалистического строительства. Наконец, Рязанов не опустился до того, чтобы назвать Маркса и Энгельса предтечами Сталина.

Академик Рязанов был арестован в 1931 году после встречи со Сталиным, исключен из партии и из Академии и выслан в Саратов, где стал работать консультантом университетской библиотеки. Трехлетняя ссылка на деле оказалась бессрочной. Рязанов не только не выступил с покаянием, но и потребовал пересмотра дела. Второй раз он был арестован в 1938 году и расстрелян. Ни при первом, ни при втором аресте принципиальный Рязанов не признал себя виновным. Труды института, к которым приложил руку Рязанов, были названы вредительскими: 1930–1950-е годы прошли для Института под знаком очищения от «рязановщины», которая означала обвинение в грехе «беспартийности» и «измене делу пролетариата».

В том же году Институт Маркса и Энгельса перестал существовать в прежнем виде — он был объединен с Институтом Ленина, первым директором которого был Лев Каменев, видный большевик и тоже жертва сталинского режима, которому удалось убедить Ленина в необходимости издания его сочинений — сам Ленин к этому относился скептически и согласился с неохотой.

Институт на службе идеологии

Создание Института Маркса — Энгельса — Ленина было подано как торжество сталинизма. Известный советский философ Михаил Лифшиц так прокомментировал объединение институтов:

И недаром буржуазные газеты в настоящее время пишут о победе «сталинского курса» в ИМЭ. Мы должны принять это как лозунг и практически показать, что победа этого курса приведет к повышению качества работы и в научном отношении.

Цит. по: Мосолов В. ИМЭЛ — цитадель партийной ортодоксии: из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, 1921–1956. М.: Новый хронограф, 2010

Повышение качества работы — парадоксальное ожидание, учитывая средства борьбы с «рязановщиной»: упразднение кабинетной системы, упрощение аппаратов томов собрания сочинений классиков марксизма и новую телеологическую методологию исследования марксизма, высшей стадией развития которого, согласно указаниям Сталина, был ленинизм.

Именно Институт Маркса — Энгельса — Ленина сыграл ключевую роль в превращении учения Маркса и Энгельса в марксистско-ленинскую догму. Уже в 1932 году был поставлен вопрос об издании сборника работ Сталина. Тексты классиков, к которым был приписан Сталин, приобрели статус канонических — лишенных собственной истории, самотождественных и вызывающих священный трепет. Отныне издания, выпускаемые Институтом, должны были работать на то, чтобы подтвердить правильность генеральной линии партии. Для этого тексты Ленина и Сталина подвергались корректуре. Чтобы обезопасить советских граждан от сомнений, в библиотеках — в том числе и в Институте — были созданы отделы специального хранения, книги в которых можно было получить только по специальным разрешениям.

В 1937–1938 годах Институт Маркса — Энгельса — Ленина потерял множество сотрудников. В эпоху повышенной «большевистской бдительности» Институт был зачищен от «классово чуждых элементов». Репрессии затронули и иностранных коммунистов — сотрудников ИМЭЛ, ведь Институт сотрудничал с Коминтерном. Атмосфера доносительства и нарастающая нехватка кадров вредила всякой работе в Институте, но неудачи и сбои в издательской деятельности объяснялись происками «врагов народа», «вредителей» и не изжитой еще «рязановщиной».

Рязанов с сотрудниками ИМЭЛ. Фото: rjazanov.shpl.ru

Рязанов с сотрудниками ИМЭЛ. Фото: 

Принудкульт: подготовка к юбилею Сталина 1949 г.

В 1949 году Институт Маркса-Энгельса-Ленина занимался идеологическим обеспечением празднования сталинского юбилея. Внутри института эти обязанности были возложены на сектор произведений И. В. Сталина, в обычное время занимавшийся подготовкой и публикацией канонических (отшлифованных, утвержденных и признанных официальными) сочинений «вождя».

Подготовка юбилея заняла целый год: в феврале сотрудники получили задание подготовить специальный выпуск «Ученых записок» — статьи о вожде, которые в декабре должны были быть зачитаны на юбилейной научной сессии института и затем напечатаны в прессе (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. 8. Л. 10–18). Одновременно институт готовил фотоальбом и выставку о жизни и деятельности Сталина (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. 16. Л. 10). Очевидно, что эта работа находилась у руководства института на особом контроле (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. 1. Л. 6, 8).

Внутреннее делопроизводство института свидетельствует, что подготовка к сталинскому юбилею была включена в рабочий процесс и шла совершенно открыто. Так, уже летом 1949 года в секторе был разработан подробный план докладов и статей к 70-летию, над которыми сотрудники работали в течение всей осени. Промежуточные итоги работы были включены во все квартальные планы и отчеты (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. 1. Л. 53).

Статьи и доклады, подготовленные сектором, носили исключительно хвалебный характер. В центре внимания оказались заслуги Сталина перед революционным движением, а также его деяния в годы Гражданской и Великой Отечественной войн и успехи, достигнутые в управлении народным хозяйством.

В сборнике освещались следующие темы:

1) Сталин — продолжатель дела Ленина;
2) деятельность Сталина в годы первой революции;
3) борьба Сталина за партию в период нового революционного подъема;
4) работа Сталина в «Правде» в 1917 году;
5) Сталин на Западном фронте в 1919 году;
6) Сталин — создатель первой Конституции СССР;
7) Сталин — вдохновитель и организатор победы социализма в СССР (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. ​8. Л. 11–12).

ИМЭЛ при ЦК (бывшая усадьба Вяземских-Долгоруких). Фото: PastVu

ИМЭЛ при ЦК (бывшая усадьба Вяземских-Долгоруких). Фото: PastVu

Собранные материалы касались также «истории революционной деятельности Сталина в годы революционного подъема» и «великого содружества Ленина и Сталина» как «могучего источника победы в гражданской войне» (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. ​8. Л. 26).

В 1950 году эти и некоторые другие статьи планировалось издать в виде сборника. Согласно плану сектора, сборник должен был состоять из разделов «И. В. Сталин — великий корифей науки», «Развитие И. В. Сталиным ленинской теории Советского государства», «И. В. Сталин — вождь и организатор победы Советского народа в Великой Отечественной войне», «И. В. Сталин — вождь международного коммунистического движения» других (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. ​8. Л. 31–33).

Новый директор института Петр Поспелов, вступивший в должность летом 1949 года, принимал непосредственное участие в подготовке юбилея. Вместе с коллегами он стал автором специальных «Тезисов для пропагандистов» — методического пособия для политработников. Сборник под названием «И. В. Сталин — вождь и учитель коммунистической партии и советского народа» приписывал юбиляру все достижения СССР(РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1380. Л. 5–47) После редакции и окончательного утверждения в Политбюро «Тезисы» были разосланы во все центральные газеты. Сама методичка была издана тиражом в 2 млн экземпляров и направлена партийным пропагандистам (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1380. Л. 4). Положения Петра Поспелова и соавторов были использованы в докладах, прозвучавших 21 декабря на предприятиях, в колхозах, совхозах, МТС, в учреждениях, учебных заведениях и в воинских частях.

Помимо этого, сектор произведений Сталина предоставлял помощь и консультации организациям, ответственным за проведение разного рода мероприятиий в честь сталинского 70-летия (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. 42. Л. 63, 71, 103, 123.)Сектор уточнял сведения о жизни и деятельности вождя, предоставлял фотографии для выставок, давал справки в соответствии с канонической биографией Сталина, которую издавал ИМЭЛ. Институт марксизма стал ключевой организацией, ответственной за создание официального образа Сталина и следившей за тем, чтобы участники торжеств не отклонялись от заданного образца.

Мария Меньшикова, Франческа Дел Джудиче
Мосолов В. ИМЭЛ – цитадель партийной ортодоксии: из истории Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, 1921–1956. М.: Новый хронограф, 2010
Рокитянский Я. Неукротимый академик (новые архивные материалы о Д. Б. Рязанове) // Вестник Академии наук СССР. 1991. № 7
Рокитянский Я., Мюллер Р. Красный диссидент. Академик Рязанов – оппонент Ленина, жертва Сталина. М.: Academia, 1996
Плампер Я. Алхимия власти. Культ Сталина в изобразительном искусстве. М., 2010
Apor B., Behrends J. C., Jones P., Rees E. A., eds. The Leader Cult in Communist Dictatorships: Stalin and the Eastern Bloc. Houndmills and New York, 2004
Cohen Y. The Cult of Number One in an Age of Leaders. Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History 8, no. 3, 2007. Pp. 597–634
Davies S. Popular Opinion in Stalin’s Russia: Terror, Propaganda and Dissent, 1934–1941. Cambridge, 1997
Gill G. The Soviet Leader Cult: Reflections on the Structure of Leadership in the Soviet Union. British Journal of Political Science 10, no. 2, 1980. Pp. 167–186
Heller K., Plamper J., eds. Personality Cults in Stalinism – Personenkulte im Stalinismus. Gottingen, 2004
Hough J. F., Fainsod M. How the Soviet Union is governed. Cambridge, 1979
Laqueur W. Stalin: The Glasnost Revelations. New York, 1990
Petrone K. Life Has Become More Joyous, Comrades: Celebrations in Time of Stalin. Bloomington and Indianapolis, 2000
Ree E. van. The Political Thought of Joseph Stalin: A Study in Twentieth-Century Revolutionary Patriotism. London and New York, 2002
РГАСПИ Ф. 71. Оп. 18. Д. 1.
РГАСПИ Ф. 71 Оп. 18. Д. 8.
РГАСПИ Ф. 71. Оп. 18. Д. 16.
РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 18. Д. 42.
РГАСПИ Ф. 558. Оп. 11. Д. 1380.