Известный благодаря «Архипелагу» Cолженицына лагерь на Калужской площади почти не оставил следов в летописи ГУЛАГа. Он был лагерным участком отдельного лагерного пункта — ОЛП-15. Кроме него, в 1945–1948 годах в центральной части Москвы было несколько лагерей, расположенных, как и лагерь на Калужской заставе, на строительных площадках.
Площадь Калужской заставы. 1950–1955 гг. (датировано PastVu). Фото:
Некоторые лагеря, созданные при стройках, по мере возведения зданий занимали уже построенные помещения. В изученном комплексе документов ГУЛАГа они упоминаются мельком в протоколах собраний партячеек двух ОЛП (отдельных лагерных пунктов) — 15 и 47 и отдела охраны. Видимо, в этих лагерях не было самостоятельной партийной организации, и они были закрыты до мая 1951 года, когда был составлен список мест заключения Управления лагерей Московской области.
Один из таких лагерей находился на Калужской площади. В 1946 году он занимал несколько нижних этажей строящегося дома № 30 по Ленинскому проспекту, в крыле, фасад которого выходит на проспект. Расположение и время существования лагеря достоверно известны, поскольку его подробно описал бывший заключенный Александр Солженицын.
А сейчас я
нет-нет да и пользуюсь этой редкой для бывшего зэка возможностью: побывать в своём лагере! <…> Где была столовая, сцена и КВЧ — теперь магазин «Спартак». Вот здесь, у сохранённой троллейбусной остановки, была внешняя вахта. Вон на третьем этаже окно нашей комнаты уродов. Вот линейка развода». <…> я уже не могу подняться на крышу, где ходили мы с полным правом, не могу зайти в те квартиры, где я шпаклевал двери и настилал полы. Я беру руки назад, как прежде, и расхаживаю по зоне, представляя, что выхода мне нет, только отсюда досюда, и куда завтра пошлют — я не знаю. И те же деревья Нескучного, теперь уже не отгороженные зоной, свидетельствуют мне, что помнят всё, и меня помнят, что так оно и было.Солженицын А. И. «Архипелаг ГУЛАГ». Глава «Придурки»
Спортивный магазин в этом доме работает и сейчас, почти там же, где находился магазин «Спартак».
Ленинский проспект, вид в сторону Калужской площади. На д. 30 видна вертикальная вывеска магазина «Спартак», 1984 г. Фото: Титов О.В.,
В других главах «Архипелага ГУЛАГ» можно найти подробности из жизни в лагере.
У нас на Калужской заставе в 1946 было двое вольных каменщиков, один штукатур, один маляр.
«Прилагерный мир»Как-то в 46-м году летним вечером в лагерьке на Калужской заставе блатной лег животом на подоконник третьего этажа и сильным голосом стал петь одну блатную песню за другой. Песни его легко переходили через вахту, через колючую проволоку, их слышно было на тротуаре Большой Калужской, на троллейбусной остановке и в ближней части Нескучного сада.
«Социально-близкие»На Калужской заставе мы мазали балки новейшими антисептиками — и всё равно балки загнивали, в них появлялись грибки, да так проворно, что еще до сдачи здания приходилось взламывать полы и на ходу менять эти балки.
«Мы строим»На Калужской заставе бывший латышский офицер, лежавший в стационаре санчасти, крадучись стал подниматься по лестнице — она вела в еще недостроенные пустые этажи. Медсестра-зэчка хватилась его и бросилась вдогонку. Она настигла его в открытом балконном проёме 6-го этажа. Она вцепилась в его халат, но самоубийца отделился от халата, в одном белье поспешно вступил в пустоту — и промелькнул белой молнией на виду у оживлённой Большой Калужской улицы в солнечный летний день.
«Восхождение»
… Автомобиль прокатил их мимо последней решётки Нескучного сада и остановился, не доезжая моста через окружную железную дорогу. <...>
Дом строился полукруглый на Калужскую заставу, с двумя крылами: одно – по Большой Калужской, другое -- вдоль окружной. Всё делалось в восемь этажей, и ещё предполагалась шестнадцатиэтажная башня с солярием на крыше и с фигурой колхозницы в дюжину метров высотой. Дом был ещё в лесах, со стороны улицы и площади не кончен даже каменной кладкой. Однако, уступая нетерпеливости заказчика (Госбезопасности), строительная контора скороспешно сдавала со стороны окружной уже вторую отделанную секцию, то есть лестницу с прилегающими квартирами.
Строительство было обнесено, как это всегда бывает на людных улицах, сплошным деревянным забором, - а что сверх забора была ещё колючая проволока в несколько рядов и кое-где высились безобразные охранные вышки, из проносившихся машин замечать не успевали, а жившим через улицу было привычно и тоже как будто незаметно.
Семья прокурора обошла забор вокруг. Там уже снята была колючая проволока, и сдаваемая секция выгорожена из строительства. Внизу, у входа в парадное, их встретил любезный прораб, и ещё стоял солдат, которому Клара не придала внимания. Всё уже было окончено: высохла краска на перилах, начищены дверные ручки, прибиты номера квартир, протёрты оконные стёкла, и только грязно одетая женщина, наклонённого лица которой не было видно, мыла ступени лестницы.«В круге первом»
Площадь Калужской заставы 1950–1955 гг. (датировано PastVu). Фото:
Лагерь в доме № 30 по Ленинскому проспекту не был самостоятельным местом заключения, на гулаговском языке ОЛПом (в Гулаге и эта аббревиатура склонялась). У него не было своего номера, он был «лагерным участком» и подчинялся «ОЛП при Спецстроительстве № 132 НКВД». На собрании партячейки этого ОЛП в январе 1946 года тов. Кузин ставит товарищам на вид то, что «работой на 121 участке строительства Калужская застава мало интересуются». Этот ОЛП точно существовал с 1945 года, поскольку на этом же собрании его начальник тов. Остапенко подводил итоги за год. Но, возможно, ОЛП в который входило несколько лагерей, существовал раньше. Так, в 1944 году заключенные одного подчиненного управлению «Строительство 132» лагеря строили «объект 1700» — аэродром в Измайлове. Администрация этого управления в 1944 году находилась в Тушине. На «Карте возрастов домов» отмечено, что дом на Калужской заставе был построен в 1945 году. Очевидно, что эта отметка означает постройку крыла, перпендикулярного проспекту. Описания и даты из книг Солженицына соотносятся со временем существования лагерей «Строительства 132», поэтому можно предположить, что если к осени 1945 года дом был наполовину построен, что лагерь существовал с 1943–1944 года.
К маю 1946 года «ОЛП при Спецстроительстве…» получил номерное название —
…не могу удержаться, хулиганю: поднимаюсь по лестнице и на белом подоконнике, полмарша не дойдя до кабинета начальника лагеря, пишу чёрным: «
121-й лагучасток».«Придурки»
В этом лагере несколько месяцев жили и репетировали заключенные артисты ансамбля Управления исправительных лагерей. С Калужской площади ансамбль переехал в Бескудниковский лагерь. В справке об этом лагере история ансамбля рассказана подробно.
ОЛП-15
ОЛП-15 также подчинялись лагеря — лагерные участки «Крекшино», «Коммунарка», «Ростокино», «Томилино», «Карачарово», «Первомайское», «Маяковская». Последний, возможно, был главным лагерем этого ОЛП, поскольку его охранял первый взвод.
Скорее всего, этот лагерь находился недалеко от современной Триумфальной площади (но не на самой площади Мяковского, как она тогда называлась). В 1946 году здание по адресу: Маяковская, 1/7 строили заключенные лагерного отделения Подольского ПФЛ (проверочно-фильтрационного лагеря) № 174. После передачи в Управление исправительных лагерей ПФЛ-174 стал называться ОЛП-47.
Поэтому, предположительно, лагучасток «Маяковская» ОЛП-15 располагался там же, где и лагерное отделение № 73 Управления по делам военнопленных — на стройплощадке дома № 4–10 по Садово-Триумфальной улице. Сведения об этом лагере не найдены, но другие лагеря в районе площади Маяковского (сейчас Триумфальной) неизвестны.
Среди документов парторганизаций Управления исправительных лагерей Московской области хранятся протоколы партячейки стройконторы «Желдорстроя». Очевидно, что на стройках этой конторы работали заключенные. Пункт «б» ее плана на 1946 год ставил «по 1-му стройучастку» задачу: «начиная со второго квартала развернуть работы по надстройке дома на Садово-Триумфальной». На стройке могли работать как пленники Управления лагерей для военнопленных, так и приговоренные к лагерям. На что указывает то, что партийная история стройконторы хранится среди документов Управления исправительных лагерей.
К декабрю 1946 года ОЛП-15 переехал в Измайлово, видимо, туда, где раньше находился лагучасток «Первомайское» – наследник, или, скорее всего, тот же лагерь «Строительства 132», заключенные которого строили Измайловский аэродром.
Лагучасток «Коммунарка», скорее всего, располагался в одноименном совхозе на станции Бутово. К этому предприятию хозяйственного управления МВД были приписаны два отделения Управления по делам военнопленных. Скорее всего, это одно учреждение. 17 июля 1947 года было организовано лагерное отделение № 9 Ховринского лагеря № 435, которое было рассчитано на 1000 человек. Затем оно сменило номерное название и и стало отделением № 17 Управления военнопленных Московской области. Этот отделение в 1949 году было рассчитано на 1100 человек.
О расположении других лагучастков ОЛП-15 сообщают их названия. Истории их существования описаны отдельно. О лагере «Ростокино» ничего, кроме названия, неизвестно.
ОЛП-47
Упомянутый выше Подольский проверочно-фильтрационный лагерь № 174 в июле 1946 года был разделен на два лагерных объединения. ПФЛ № 174-2 находилось на Ленинградском шоссе на стройке дома № 70/2. Сейчас это, предположительно, Ленинградский проспект, 48.
Партячейка ПФЛ 174-1 летом и осенью 1946 года кроме лагеря на Маяковской обсуждает лагеря на Стромынке, в Колпачном переулке – "стр 6", и на Пехотной улице.
В 1946 году в Москве было четыре лагерных отделения Подольского лагеря, но в списке лагерей указано не расположение стройки, а ее номер или номер предприятия. Участком «Стромынка» было лагерное отделение № 4, поскольку оно приписано к заводу № 589. Этот завод выпускал во время войны оптические прицелы для бомбардировщиков. Современный адрес предприятия, которое сейчас называется НПО «Геофизика» – Стромынка 18. В марте 1946 года в лагере при этом заводе находились 1430 человек, в апреле – 523, мае – 608, июнь – 934, июле – 918. В августе лагерь, вероятно, был закрыт, поскольку с этого месяца сведений о заключенных нет. Начальником лагеря был Михаил Самойлович Люшков.
Завод 589 — НПО «Геофизика».
1930–1931 гг. Фото:
Отделение № 2 было приписано к «стройке 2565». Его начальником был Николай Васильевич Чернягин. В марте 1946 года в лагере жили 359 человек. Отсутствие других сведений, вероятно, означает закрытие лагеря. Заключенные отделения № 3, начальником которого был Алексей Гордеевич Колосков, работали на нескольких стройках № 136, 127, 132. В марте их было 850, в апреле — 1050, мае — 1142, июне — 1172, ноябре — 1528, декабре — 958. Начальником отделения № 6 был Павел Христианович Соковенко. Оно было приписано к одной или нескольким стройкам НКВД УНКВД МО. В январе 1946 года в отделении было 1400 заключенных, в феврале — 1027, марте — 873, апреле — 822, мае — 792, июне — 837, ноябре — 589, декабре — 354. Означает ли отсутствие сведений о заключенных второго и шестого отделений с июля по октябрь то, что лагерь в этот период не функционировал, а затем был снова открыт, или то, что сведения не подавали — неизвестно.
Очевидно, что приведенные выше сведения о втором, третьем и шестом отделениях описывают лагерные участки «Маяковская», в Колпачном переулке и Пехотной улице. Но каким отделением был каждый из них, неизвестно.
Из протокола партсобрания известно, что в августе 1946 года начальником первого лагпункта был лейтенант Дикалюк (Декалюк), второго — лейтенант Люшков, третьего — майор
Протокол собрания партячейки 18 октября 1946 года сообщает о жизни охраны лагеря. Очевидно, примерно также или хуже жили заключенные.
…личный состав охраны живет в одной зоне со спецконтингентом*. Подготовка к зиме наших общежитий еще не закончена и ряде взводов еще ничего не делается, как на Стромынке и Колпачном холодно, на Пехотной бойцы живут в палатках, на 127 стройке ремонт подходит к концу, но плохо, что нет ленкомнаты. <…> Лучше всех дело обстоит на Маяковской, там ремонт закончен и бойцы живут в хорошем общежитии <…> нагрузка составляет 10–12 часов».
* Спецконтингентом чаще всего назывались советские солдаты, побывавшие в немецком плену и/или служившие под немецким командованием.
Какие строения дома 6 занимал лагерь в Колпачном переулке, не установлено. Номер обширного домовладения Сиротининых – Колпачный 6 сохранился и сейчас. На его территории находятся и современные строения дома 6. Кроме того, заключенные могли жить в палатках. На Пехотной улице заключенные строили «больницу МВД». Сейчас это госпиталь ФСБ. Лагпункт «Балашиха» в это время находился между Реутовым и Балашихой, на стройке Центральной военной базы — «объекта 25». Его позднейшая история также описана отдельно.
12 февраля 1947 года партячейка
Весной 1948 года на партсобраниях
К этому времени лагпункт № 1 находился на Панской улице. Сейчас она называется Большой Новодмитровской. Что строили там заключенные, не установлено. Лагпунктами 2 и 3, видимо, назывались закрытые к этому времени лагеря. Лагпункт 4 носил название «Калужская», но где он располагался – не установлено. Среди предположений может быть и то, что это солженицынский лагерь, бывший лагчасток
Кроме упомянутого лагерного отделения № 73 на Садово-Триумфальной улице, у Управления по делам военнопленных было в Москве еще несколько лагерных отделений в центральной части современной Москвы. В частности, это лагерное отделение № 68 на Саввинской набережной, рассчитанное на 600 человек, № 70 — на Малой Колхозной площади, д.1/3 (на 600 человек), № 77 — на Первой Мещанской улице, строительство жилого дома МГБ (на 300 человек). Лагерь на улице Воровского на 230 человек был «подкомандировкой» — подчиненным лагерем марфинского лагерного отделения № 47, а затем упомянутого лагерного отделения № 73.
Малая Колхозная площадь сейчас опять называется Малой Cухаревской. Заключенные лагеря, предположительно, строили дом № 3. Это единственный дом на площади, который, как указано на Карте возрастов домов, был построен сразу после войны, в 1951 году.
Стройка на Малой Колхозной площади упоминается в протоколах партийной ячейки Краснопресненской пересыльной тюрьмы. 30 ноября 1946 года коммунисты сетовали на то, что «конвойный взвод много перерабатывает, выходных дней почти не дают, особенно конвой, работающий на Сухаревке». Быт конвоя на Сухаревке коммунисты обсуждали в связи с побегом со стройки: «Отношение к ним плохое, спят на полу, грязь, белья нет, а службу нести посылаем, может быть, пустили умышленно, это трудно сказать». Людей посылали на «объект Б. Сухаревка», то есть на стройку на Большой Сухаревской площади, а не на Малой. Но это название было явно обиходным, поскольку и Большая и Малая Сухаревские площади тогда назывались Колхозными. И конвой посылали на ту же стройку, где работали заключенные лагерного отделения № 70. О строительстве других зданий на Колхозных (Сухаревских) площадях неизвестно.
Состав заключенных этих лагерей не установлен, но на стройках Управления по делам военнопленных, как вспоминал бывший немецкий военнопленный, работали не только немцы.
Из Долгопрудного команды военнопленных возили в Москву, где они работали на строительстве дома на улице Воровского. Там происходили стычки с русскими заключенными. При этом дело доходило до драк, в которых немецкие военнопленные в большинстве случаев одерживали верх благодаря лучшей организации и дисциплине. <...> На улице Воровского в этом доме позднее был создан небольшой лагерь-филиал.
Плева Н. В русском плену // Россия и современный мир. 2000. № 3. С. 111-123. Указано краведческим обществом Долгопрудного, dolgoprud.org
Сейчас улица Воровского снова называется Поварской. С 1933 по 1952 год это же название было у большей части современной Большой Филевской улицы, но, скорее всего, лагерь, находящийся на окраине Москвы, был бы назван по более крупному топониму — Филям, а не по названию улицы, которое, вероятно, было связано с центром Москвы.
Когда были закрыты эти лагеря, неизвестно, но в списке мест заключения, составленном в мае 1951 года, их нет.