В 1965 году, после конфискации архива, Солженицына перестали издавать, а копии конфискованных романов распространялись в партийных кругах. Солженицын, не имевший возможности публичного возражения, соглашался в те дни на любые выступления и интервью, чтобы рассказать о случившемся. «Прежде я отказывался от публичных выступлений? А теперь — согласен на все приглашения. Я всегда отказывался давать интервью? А теперь — кому угодно» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 151).

24 октября 1966 года в Институте атомной энергии АН состоялось первое публичное выступление Солженицына.

На первую встречу я шёл — ничего не нёс сказать, а просто почитать, — и три с половиной часа читал, а на вопросы отвечал немногие и скользя. Я прочёл несколько ударных глав из «Корпуса», акт из «Свечи на ветру» (о целях науки, зацепить научную аудиторию), а потом обнаглел и объявил чтение глав (свидание в Лефортове) из «Круга» — того самого «Круга», арестованного Лубянкой: если они дают его читать номенклатурной шпане — то почему же автор не может читать народу?

Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 151-152

Из воспоминаний Елены Чуковской:

В ноябре 1966 года Александр Исаевич выступил в Курчатовском институте (Институт атомной энергии) с чтением глав из неопубликованного «Ракового корпуса» и недавно конфискованного «В круге первом». Это была дерзость неслыханная, и слух об этом выступлении сразу разошёлся по всей Москве. Я там не была, но слышала от очевидцев. Они были потрясены его свободой, смелой и артистической манерой поведения на этой встрече. Были вопросы в записках, и на них он отвечал, не уклоняясь, говорил о конфискации своего архива, в том числе и романа “В круге первом”, о тех препонах, которые чинились его работе и его общению с читающей публикой, возражал против цензуры.

Чуковская Е. Ц. От выступления против цензуры к свидетельству об Архипелаге ГУЛаг. Из сборника «Между двумя юбилеями. 1998-2003…». С. 356