Адрес: Москва, ул. Большая Якиманка, 43, с. 1 (с 1979 г. - Большая Якиманка, 45)
В посольстве Франции в Москве у Александра Солженицына было два постоянных канала для передачи рукописей и документов на Запад.
Осенью 1968 года Солженицын познакомился через отца Александра Меня с людьми, которые помогли ему организовать собственный канал для передачи рукописей на Запад. Исходя из конспирации, Солженицын не со всеми был знаком лично, и одним из этих людей оказался сотрудник французского посольства в Москве, некто под кличкой «Вася». Уже потом Евгений Барабанов, один из участников тайной сети Солженицына, рассказал, что «Вася» — это Анастасия Дурова, католическая монахиня, участница католического экуменического движения (с 1945 по 1950 гг.), а с 1964 года (по 1977 год) — шеф бюро по связям в посольстве Франции в Москве, а также многолетняя помощница русских духовных и светских писателей.
Бойкая, смелая, быстро-расчётливая и вместе с тем сердечная. <…> То, что была Ася Дурова — особенное сочетание хозяйственности, находчивости, сметки, смелости и обезоруживающей доброты-простоты, позволило ей годами вести напряжённый, может быть главный, нелегальный канал из России на Запад, даже не имея дипломатического иммунитета, — такое вести, на что не отваживались защищённые (но служебно-карьерные) дипломаты. Она обычно и посылала — не через дипломатов, а так, с разными случайными людьми, то — со знакомыми по старой парижской жизни, по колледжам, чаще и не говоря, что повезут криминал.
Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 541
Анастасия Дурова. Фото: Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. М.: Согласие, 1996
Для проверки нового канала Солженицын выбрал фотопленку книги своего друга Дмитрия Панина, в которую он сам «не верил, но по старой зэковской дружбе считал своим долгом в отправке помочь» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 538).
Анастасия Дурова удачно отправила фотопленку за границу, и затем Солженицын стал сдавать ей собственные рукописи: главными из переданного оказались рукопись романа «Август Четырнадцатого» (в феврале 1971 года) и очень важный для Солженицына набор пленок со всем написанным к тому времени под названием «Сейф» (в мае того же года). По воспоминаниям Солженицына, этот канал (Дмитрий Борисов — Евгений Барабанов — Анастасия Дурова) — «действовал безотказно три года, начиная с машинописи «Августа» в ИМКУ в 1971», и «это была <…> главная бесперебойная связь с Западом, и она никогда не была выслежена КГБ, и ничего не знали другие в посольстве» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 539).
Начиная с 1967 года, дважды туристом приезжал в Москву Степан Татищев, ученый-славист и профессор Парижского университета, «тоже из второго поколения первой эмиграции» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 566), который через Наталью Столярову познакомился и сблизился с Солженицыным.
Весной 1971 года Татищева неожиданно назначили на три года культурным атташе посольства Франции в Москве. «Невероятная удача, какими мы не были избалованы. <…> На три года — достоверный надёжный постоянно действующий дипломатический канал, — не ждали мы» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 566). Так у Солженицына установился второй нелегальный канал передачи своих рукописей на Запад через французское посольство. Канал Татищева действовал независимо от первого, за который отвечала Анастасия Дурова, поскольку «Ася Дурова не захотела быть с ним [с Татищевым] откровенной, и каждый продолжал своё по себе, в одиночку, тайком ото всех в посольстве» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 567).
Из воспоминаний Солженицына:
Татищев наделал вначале опрометчивых шагов, из-за которых должен был потом долгое время осторожничать», но «никогда он не попался и без провала выслужил весь срок. Не раз ослаблялась с ним связь, далеко не всегда, не сразу и не в нужном объеме мы могли с ним передать, — но порою он нас очень выручал, особенно передачей письма, распоряжения, известия — и всегда прямо к Струве [издателю Солженицына тех лет], без околичностей в нужные руки! Однажды очень выручил, отвезя большой список нумеров — кому и от чьего имени переводить из-за границы деньги в помощь. Два независимых канала очень удобны: каждый заполняет промежутки другого.
Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 567
В 1974 году Татищев вернулся в Париж. Летом 1977 года он посетил СССР по приглашению французского посольства, но вскоре был выслан из страны за участие в передаче за границу самиздата и ему был запрещен въезд в СССР.
Степан Татищев. Фото: Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. М.: Согласие, 1996
Следующим культурным атташе французского посольства после возвращения Татищева во Францию стал Ив Аман, «француз, глубоко верующий и преданный русской культуре, до уровня готовности на риск и жертвы» (Бодался телёнок с дубом. С. 567), а также биограф о. Александра Меня. К тому времени Солженицына с его семьей уже выслали из СССР, и Ив Аман «был главным звеном в той цепи, что осуществляла всю помощь Русского Общественного Фонда от нас в СССР. <…> В отличие от Татищева, Ив был чрезвычайно осмотрителен, выдержан — и министерство иностранных дел Франции охотно оставило его на второй срок, ещё после 1977. То-то мы радовались! Звали мы его — “Фей”, не произнося его имени под потолками даже западными. В 1975 он рискнул приехать к нам в Цюрих. Оказался нежен, сдержан и молчалив» (Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. С. 567).
Ив Аман и Наталья Столярова. Фото: Солженицын А. И. Бодался телёнок с дубом. М.: Согласие, 1996