Лагпункты Хлебниковского района

Один из самых сложных участков строительства всего канала получил название Глубокая выемка — это шестикилометровый участок будущего русла канала, расположенный между пересечением трассы с рекой Клязьмой и современным городом Химки. «Выемка» тянется со 116-го по 122-й километр канала и ограничена с севера и юга заградительными воротами (№ 73 и № 121 соответственно).

Организационно участок входил сначала в Хлебниковский район строительства (до 1934 года — 8-ое Отделение) с штабом в поселении Хлебниково, а к 1938 году, с расформированием большинства северных лагпунктов участка — в Химкинский. Несмотря на отсутствие в этом районе сложных инженерных сооружений, он был одним из сложнейших. Здесь русло канала должно было пересечь самую большую возвышенность на трассе, грунт приходилось срезать на глубину до 23 метров при средней глубине канала Москва-Волга в 5-6 метров. В сочетании с наполненной грунтовыми водами подмосковной почвой эта задача обеспечивала максимальную аварийность на участке и требовала привлечения значительных ресурсов.

Постоянная опасность оползней с высоких берегов вызвала необходимость устройства сразу двух пар заградительных ворот — в случае обвала с их помощью было возможно перекрывать для ремонта канал. Помимо двух заградворот на всей трассе канала всего четыре подобных сооружения — все они расположены выше по руслу и на гораздо большем расстоянии друг от друга, как правило, сразу после шлюзов (в Иваньково, Орево, Икше и Пестово). По вышеуказанным причинам в Глубокой выемке нельзя было строить гидростанции и другие сложные объекты, так что это один из самых продолжительных участков канала, где вода идет самотеком без перепадов высот и использования насосов (разумеется, не считая прохода через водохранилища).

В процессе строительства Глубокая выемка была крайне проблемным и сложным участком, особенно в осенний и весенний периоды, когда грунтовые воды дополнялись дождем или талым снегом, превращая дно в грязевую кашу. Для земляных работ на шести километрах выемки выделили до 32 экскаваторов при том, что все строительство за пять лет никогда не имело более 140 этих машин — пиковая численность на 1936 год, когда работы на самой выемке уже завершили. Большая часть техники все еще была представлена старыми «Ковровцами» — экскаваторами на рельсовом ходу, по сути — вагонами с ковшами, для которых по расплывающемуся руслу нужно было проводить и постоянно обновлять железнодорожную ветку. В 1932 году весь парк строительной техники СССР состоял из дореволюционных моделей экскаваторов, закупленных за рубежом или собранных по лицензии. «Ковровцы» представляли собой немного усовершенствованный вариант дореволюционого «Путиловца» — бюджетное, но очевидно временное решение. В 1934 году Ковровский завод начал производить первые советские гусеничные экскаваторы с полноценной башней — ППГ (паровой поворотный гусеничный). Новейшую для того времени технику отправляли на важнейшие для правительства объекты, которые в большинстве своем уже были отданы под управление НКВД. Сам Ковровский завод также передали наркомату внутренних дел как основному потребителю продукции.

Экскаваторов ППГ на Строительстве было очень мало по сравнению с устаревшими моделями экскаваторов, они все имели множество конструктивных недочетов и были сложны в обслуживании, а значит, требовали квалифицированных механиков. Строительство канала срочно открыло курсы машинистов, однако такие технические специалисты на МВС всегда оставались в дефиците (ситуацию усугубляло то, что на курсы записывались одни из лучших рабочих, которые зарабатывали зачеты рабочих дней и покидали лагерь досрочно), а качество обучения в условиях лагеря оставляло желать лучшего. Постоянные поломки и простои и так немногочисленной строительной техники упоминаются в огромном количестве приказов по Строительству и лагерю. На особо непроходимых участках, таких как Глубокая выемка, экскаваторы переворачивались или вязли в грунте из-за неопытности управляющего персонала, в том числе заключенных. С помощью новой техники планировали сократить долю ручного труда и удешевить строительство в целом, однако условия лагеря при постоянно авральных темпах работ были абсолютно несовместимы с испытаниями новых технологий. В результате на Глубокой выемке экскаваторами было отработано не более 30 % грунта, по 10 % пришлось на гидромониторы (размывание грунта водой под большим напором) и так называемую «малую механизацию» — простейшие механизмы для подъема грунта, лишь частично облегчавшие тяжелый ручной труд заключенных. Использование экскаваторов не просто создавало множество организационных проблем, но и приводило к удорожанию всего проекта.

В своем анализе годового отчета Строительства за 1935 год эксперты Дмитровского отделения Промбанка называли неумение работать с новыми механизмами одной из основных причин превышения смет. Причем проблемы были не только на низовом уровне, с управлением и техническим обслуживанием машин — администрация до самого окончания строительства не могла нормально организовать логистику и обеспечить бесперебойную совместную работу экскаваторов и вывозящего грунт транспорта: телег, грузовиков и вагонов, из-за чего техника часто простаивала. На технические проблемы накладывался экономический кризис — отмена продуктовых карточек в первом полугодии 1935 года повлекла неконтролируемую инфляцию, и цены на большую часть товаров, в том числе на запчасти и топливо для экскаваторов, взлетели на 40-70 %. Если в случае с обеспечением заключенных функционеры НКВД всегда могли что-то придумать — менять и сокращать рацион, нормы, создавать свои совхозы и предприятия для самообеспечения лагерей, то техника, разумеется, требовала тех же ресурсов, что и до инфляции. Точно оценить стоимость самой Глубокой выемки относительно остальных объектов строительства установить сложно, однако на затратность этой части русла указывает суммарная цена объектов Хлебниковского района в титульном перечне всех сооружений. Согласно одному из списков объектов Москваволгостроя, к началу 1937 года сооружения Хлебниковского района являлись вторыми по дороговизне на строительстве с затратами в 178,6 млн рублей, уступая только головному Волжскому гидроузлу в Иванькове (185,5 млн) при том, что средний показатель затрат на прочие районы строительства — всего 72 млн рублей (от 56 до 139 млн). Помимо выемки в Хлебниковском районе возводили большие инженерные сооружения: два железнодорожных, два шоссейных моста, а также Химкинскую плотину, безусловно, также повлиявшие на рост стоимости, но сами по себе не сравнимые по дороговизне технически сложных шлюзов и ГЭС в других районах строительства.

Глубокую выемку завершили к осени 1935 года — чуть более чем за 2 года, что преподносилось как значительное достижение Строительства, хотя большую часть остального русла прорыли уже раньше. Глубокая выемка в принципе была важным объектом для пропаганды канала в советской прессе — часто в ходе поездок по каналу ее посещали первые лица СССР, включая Сталина. Сталин, Каганович, Ворошилов, Куйбышев, Жданов и Ягода приезжали сюда 4 июня 1934 года. Затем, 11 ноября, выемку посетили Калинин с Ягодой. 4 октября 1935 года сюда заезжали Молотов, Ягода и начальник ГУЛАГа Берман, 22 октября — секретарь ЦК ВКП(б) Андреев, секретарь ЦК ВЛКСМ Косарев, заместитель наркома обороны Гамарник, Шкирятов и Поскребышев.

На основании архивных источников удалось подтвердить существование в Хлебниковском районе следующих лагпунктов в районе Глубокой выемки: существовавший по крайне мере в 1933 г. лагпункт Рахманово 8-го Хлебниковского отделения в районе с. Ивакино, Шереметьевская командировка, существовавший как минимум  в 1933-1934 гг. 2-й Котовский лагпункт 8-го Хлебниковского отделения , 3-й Котовский лагпункт 8-го Хлебниковского отделения, заключенные которого работали на Долгопрудненском камнеобрабатывающем заводе, лагерный пункт у деревни Ново-Киреево, Хлебниковский поселок МВС (Водники).

Лагпункт находился вблизи с. Лихачево и д. Гнилуши. Территория лагпункта ограничена современными пр. Строителей и Лихачевским пр., с южной стороны к городку прилегало Долгопруднинское кладбище. Лихачевский лагпункт существовал уже в 1933 году вместе с основными отделениями Дмитлага для первого этапа работ — прокладкой основной части русла. Лагпункт отмечен на карте деления на строительные участки 1932 года наряду с лагпунктом вблизи Ивакино.  По окончании строительства лагпункт передали гражданскому ведомству. По ситуации на 1947 г. в поселке было около 30 бараков.

Лагерный пункт в Хлебникове подробно описывает в своих воспоминаниях Л. И. Гайдукевич, заключенный Дмитлага в 1934-1935 гг. Лагпункт должен был находиться в зоне пешей доступности от строившегося Хлебниковского железнодорожного моста, куда заключенных доставляли под конвоем. 

Строения лагпункта должны были находиться восточнее железной дороги и соседствовали с Хлебниковскими кирпичным и стекольным заводами рядом с платформой Хлебниково. Саму платформу перенесли силами заключенных, старая платформа находилась на месте нынешнего русла канала. В центре лагпункта, согласно Гайдукевичу — Хлебниковская водонапорная башня, также построенная заключенными. Башня хорошо просматривается из окна поезда, следующего по Савеловскому направлению в область с правой стороны.

Гайдукевич прибыл в лагпункт в начале лета 1934 г. и пробыл здесь примерно один год:

«Здесь тогда каторжане только приступали к самой глубокой, чрезвычайно трудной выемке канала. Вскоре пришлось и мне хлебнуть тут каторжного горя, подневольного, совершенно бесплатного труда. Рядом с лагерем достраивался через канал железнодорожный мост. Оставалось насыпать к нему высокую насыпь».

(Л. И. Гайдукевич. Документальные воспоминания)

По прибытию в лагпункт

«После окончания одно недельного карантина, перед вновь прибывшими заключенными выступил начальник Хлебниковского лагеря чекист Афанасьев, потом получивший орден Ленина, за успешную эксплуатацию на канале каторжан. Из длинной несуразной речи его, нам стало понятно, как ясный день, что пел он байку про бабушкиного серого козлика. Особенно возмутили нас слова его: — До конца строительства канала остались считанные дни. И первым пароходом вы уплывете домой… Это было сказано в то время, когда каторжане только-только приступали к самой глубокой и весьма трудоемкой выемке канала. А Химкинский железобетонный мост через канала, Химкинский речной порт вообще еще не начинал строиться…»

Далеко не сразу на строительстве появился первый экскаватор:

«Сюда доставили экскаватор “Ковровец”. Провели узкоколейную линию, установили у экскаватора, в конторе, в депо телефон. Когда экскаватор снимал верхний слой грунта, работа двигалась хорошо, как по маслу. Однако по мере углубления выемки наступил кромешный ад. Сплошные плывуны препятствовали работе землекопов, экскаватора, сооружению от него на свалке узкоколейной линии, передвижению каторжан, обслуживающих экскаватор. Приходилось работать им круглосуточно по колено в холодной грязи, мощных плывунах».

В период нахождения Гайдукевича в лагере он описывает работы по сооружению насыпи Хлебниковского моста, на Глубокой выемке, железобетонного моста Октябрьской железной дороги (самого удаленного объекта от лагпункта).

Также нам известно о по крайней мере еще одном «Поселке Хлебниковского строительного района», как он иногда упоминается в лагерной прессе, переданном Наркомводу под судоремонтные мастерские. Этот лагпункт мог официально числиться как 2-й лагпункт Котовского района, упоминающийся в архивных документах. Наркомводу предписывалось внести на утверждение СНК СССР предложения о проекте и сроках строительства судоремонтных мастерских в Хлебникове, а ремонт судов канала в зиму 1937-1938 гг. обеспечить путем организации в Хлебникове временной ремонтной базы. Постройки бывшего лагпункта были использованы для размещения плавсостав канала. К 1954 г. построили новые корпуса, заменившие временные лагерные, судоремонтные мастерские получили статус завода. Рабочие завода тогда жили в бараках, переоборудованных после заключенных, строивших канал. Только в 1970-е гг. на «Островке» стали строить пятиэтажные дома, а последний барак снесли в середине 1980-х гг.