Лагпункты строительства Северной гавани

28 апреля 1936 г. были утверждены и выданы на стройку чертежи по фундаментам. 17 июля 1936 г. архитектурная и конструкторская бригады для ускорения рабочего процесса переехали на место стройки. Строительство Химкинского речного вокзала шло в авральном режиме, здание было готово меньше чем за год, что явно не достаточно для строительства здания такой сложности. Конечно, это не могло не привести к издержкам. Так, например, при проведении реставрации здания в 2017 г. выяснилось, что одна стена протяженного фасада здания длинее другой, разница между ними составила более 1 м.

Строительные работы не прекращали даже в зимний период 1936-1937 гг., для чего установили «теплики». Весной 1937 г. на стройке царила неразбериха.

«Строительные работы не прекращали даже в зимний период 1936-1937 гг., для чего установили “теплики”. Весной 1937 г. на стройке царила неразбериха. Большая территория вокруг пассажирского вокзала, дома связи и других зданий покрыта бесчисленными траншеями и канавами. Здесь самый настоящий свинорой. 13 марта 1937 г. был зафиксирован несчастный случай с гибелью провалившегося в 7-метровую канаву человека. “Я несколько раз заявлял прорабу-каналоармейцу Дэбору, что крепление канав делается слабо», — заявил старший прораб сантехрата Геншель.

(Журнал «Москваволгострой». № 16, 1937 г.)

Строительные работы шли с задержками в том числе из-за плохой организации логистики и мусора на стройке. Рухлядев требовал освободить стройку от мусора и хлама, из-за чего

«вокзал был настолько захламлен, что даже суживался объем работ».

(Журнал «Москваволгострой». № 16, 1937 г.)

В строительстве задействовали многочисленные подрядные организации. Так, например, облицовку здания с июля 1936 г. выполняли бригады мастеров, до этого занятых на стройках метрополитена, мраморные плиты на эксплуатируемой кровле в апреле 1937 г. укладывал «Спецстрой» — вероятно, здесь имеется ввиду Союзспецстрой НКТП СССР. 

К октябрю 1936 г. кирпичные контуры здания закончили за исключением бетонных конструкций. Поздней осенью 1936 г. на вокзале начали штукатурные работы: «Перебои с отоплением, смерзщиеся и отсыревшие стены, мороженный материал. Большую сложность представляло отсутствие освещения в тепляках», — сообщал бригадир штукатуров товарищ П. М.Дмитриев.

К ноябрю установили металлоконструкции шпиля. Конструкции изготовили на Перовском заводе Стальмоста. Монтаж осуществляли монтажники Стальпромеханизации. 7 дней шли круглосуточные работы, шпиль со звездой установили к 4 ноября 1936 г. Параллельно с этим шла разработка рабочих чертежей. Так, например, чертежи по внутренней отделке зданий подписаны концом декабря 1936 г.

Последний месяц работ перед намеченным открытием вокзала в мае 1937 г. выдался особенно тяжелым:

«Пассажирский вокзал является сейчас одним из самых горячих участков фронта».

(Журнал «Москваволгострой». № 16, 1937 г.)

Сюрреалистическую картину дополнял игравший во время строительных работ оркестр КВЧ Дмитлага, призванный подбадривать строителей и увеличивать скорость работы:

«Сейчас еще внутренность здания — вестибюли, залы ождиания, комнаты и галереи сплошь заставлены строительными лесами. Из конца в конец проходят толстые балки, скрещиваясь, пересекают настилы известью трапы. Стучат топоры, мягко шлепается о стену штукатурка, по трапам грохочут тачки. Где-то на лесах в недрах вокзала угнездился оркестр, и по зданию разносятся звуки веселого вальса, глуша трезвон молотков, ударяющихся о гранит. Бригады строителей, рассыпавшихся по лесам, работают молча, горячо и споро. Перемазанный в глине, прыгает по трапам комсорг (комсомольский организатор — прим. ред.) вокзала Бирюков, помощник страршего архитектора, мелькает наверху красная фуражка капитана Афанасьева — орденоносца, строителя Беломроско-Балтийского канала, а сейчас начальника Хлебниковского района».

В этой цитате хочется обратить внимание на упоминание начальника Хлебниковского района чекиста Г. Д. Афанасьева. В 1932-1933 гг. он был начальником Южного участка строительства Беломорско-Балтийского канала, до 29 апреля 1937 г. — начальником Хлебниковского района канала Москва-Волга и по совместительству начальником строительства водной станции «Динамо» (с 8 октября 1936 г.). Вот как описывает его Гайдукевич, прибывший в Хлебниковский лагерь летом 1934 г: 

«Перед вновь прибывшими заключенными выступил начальник Хлебниковского лагеря чекист Афанасьев, потом получивший орден за успешную эксплуатацию на канале каторжан. Из длинной несуразной речи его, нам стало понятно, как ясный день, что пел он байку про бабушкиного серого козлика. Особенно возмутили нас слова его: — До конца строительства канала Москва-Волга остались считанные дни. И первым пароходом вы уплывете домой… Это было сказано в то время, когда каторжане только-только приступали к самой глубокой и весьма трудоемкой выемке канала. А Химкинский железобетонный мост через канал, Химкинский речной порт вообще не начинались еще строится…»

(Л. И. Гайдукевич. Документальные воспоминания. 1997 г.)

«Этого человека никто никогда не видел подъезжающим. Он возникал сразу в центре того места, куда спешил, будто бы выскакивая из-под земли. Коренастый, в коротком, желтой кожи пиджаке с черным воротником, подвижный до стремительности, напоминал он крупный кубарь, запущенный чьей-то сильной рукой, готовый бежать и крутиться без конца. Не спав до того две ночи, он сновал среди немногих работающих на полузаброшенном канале, часто повертывался на каблуках, щурясь, присматривался к местности, где ему предстояло соревноваться с другими отделениями, недовольно скреб шершавую скулу, поднимал камень, взвешивал на руке и даже как бы принюхивался к нему. Бежал дальше, окликал встречного и принимался расстегивать ему гимнастерку: — Ну-ка, покажи рубашку. В бане давно был? Ага. Как стирают? Хорошо, плохо? Вопросы не случайные — у Афанасьева система: вымыть заключенного, одеть, накормить и тогда требовать работы». 

(Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства. / Под редакцией М. Горького, Л. Авербаха, С. Фирина. — М.: ОГИЗ, Государственное издательство «История фабрик и заводов», 1934. — С. 414-416)

Здание Химкинского речного вокзала построено в крайне сжатые сроки менее чем за 1 год и сдано в эксплуатацию к июню 1937 г. В течение 1938 г. осуществляли различные доделки. Помимо основной функции вокзала зданию отводилась значимая идеологическая роль. Завершение его строительства совпало с проведением Первого съезда советских архитекторов, открытого 16 июня 1937 года — знакового события, целью которого было показать новое политически корректное объединение архитекторов, созданное вместо ликвидированных независимых архитектурных мастерских. Здание служило одним из примеров внедрения так называемого «освоения классического наследия» — соцреализма в архитектуре.

Одновременно со строительством Северного речного вокзала шли работы по возведению Южного речного вокзала в Кожухове. Это строительство было подчинено гражданской организации — Наркомводу.

В задачи лагпункта вблизи поселения Никольское входило в том числе строительство головной части Северного (Лихоборского) канала. После окончания работ строения лагеря передали в гражданское пользование. Несколько обнаруженных документов, в которых упоминается лагпункт, относятся к декабрю 1936 года. В это время Москволгострою выделили 30,26 га земли нескольких поселков Красногорского района (поселок Войкова, село Никольское, склад № 2 Коммунснаба и совхоза НКВД Братцево). Земли предназначались для постройки головной части Северного канала и сходов с моста на Ленинградском шоссе.

Тем же постановлением Москваволгострою предписывалось разрешить продление железнодорожной ветки Братцево на территорию Братцевской хлебной базы, перенести своими силами гражданские постройки Никольского в селение Головино, эти работы осуществляли заключенные.

Ранее декабря 1936 года в лагпункте существовали трудности в расселении живших вместе в общежитии заключенных и вольнонаемных шоферов. Шоферы не были обеспечены койками и постельными принадлежностями. К декабрю 1936 года в районе деревни Головино отстроили дом на 12 квартир для покомнатного расселения семейных автотранспортников.

Возможно, здесь же находились дома для руководства. А. Н. Комаровский (в 1934 г. — заместитель начальника Южного района) в своих воспоминаниях указывает, что жил на окраине парка около Волоколамского шоссе и ходил через парк Покровское-Глебово на работу, на тот момент к строительтвую шлюзов № 7-8.

В задачи одноименного Никольского участка вблизи Покровского-Глебово входило строительство таких объектов, как земляная плотина Химкинского водохранилища (плотина № 29) и шлюза № 7. Поблизости находилось два лагпункта — Никольский и Иваньковский. 

Работы по возведению 31-метровой земляной Химкинской плотины — одной из самых высоких на канале — начали в 1933 году. Большие работы подразумевали длительный срок строительства — 4 года, однако впоследствии работы закончили с существенным опозданием.  

В 1934 году здесь же начали работы по изготовлению деревянного шпунта. Из-за недочетов проекта впоследствии от идеи деревянного шпунта пришлось отказаться, его заменили на стальной. Заказ выполнял завод имени Дзержинского, что привело к увеличению сроков работ.

На строительстве плотины № 29 работал, в частности, Борис Александрович Борисоглебский, в чьем деле фигурирует обвинение в срыве сроков работ по плотине. На момент повторного ареста Борисоглебский был старшим прорабом плотины № 29 10-го отделения Дмитлага (по делению участков строительства от 1932 г., участок № 10 охватывал дистанцию от 111 до 120 км), его контора должна была располагаться в с. Химки.

Родился 11 июня 1903 г. в Москве. Русский, из рабочих. Образование средне-специальное. Холост. Член ВКП(б) с 1921 по 1927 год. С 1926 по 1929 год работал в Московском жилищном совете старшим прорабом. На момент первого ареста проживал в Воронеже. Арестован в 1932 году и 7 марта 1932 года Коллегией ОГПУ осужден по ст. 58-7-11 на срок 10 лет (по льготам Беломорстроя срок был сокращен на 7 лет). 1 сентября 1933 года, будучи старшим прорабом на строительстве плотины № 29 10 отделения, повторно арестован по обвинению в умышленном срыве и замедлении строительных работ, содержался в СИЗО 3 отдела Дмитлага. Виновным себя не признал. 14 октября 1933 года тройкой при ПП ОГПУ МО по ст. 58-14 срок наказания увеличен на 2 года. Реабилитирован 28 ноября 1996 года Прокуратурой МО. 

(Книга Памяти Воронежской области. Том 5)

Местом проживания Борисоглебского на момент повторного ареста в деле указано 10 отделение Дмитлага.