Лагпункты Карамышевского района

Карамышевский район внутри Южного района строительства канала Москва-Волга — уникальный случай в административной практике Дмитлага. Силами заключенных района реализовывалось строительство двух спрямлений — Хорошевского и Карамышевского, строился Карамышевский гидроузел и реконструировался Центральный аэродром имени Фрунзе на Ходынском поле. На различных этапах строительства этот участок именовался Карамышевским или Хорошевским. Узловым обьектом района был Карамышевский гидроузел. 

На первоначальном этапе в 1932-м году проект предполагал строительство 2-х плотин и 2-х шлюзов —  у деревни Шелепиха и у села Хорошево, однако очень скоро проект подвергся оптимизации. Окончательный вариант подразумевал более рациональное решение с 1-й плотиной и 1-м шлюзом. Утвержденный проект включал следующие основные объекты: Карамышевское спрямление русла реки Москвы со шлюзом № 9, гидроэлектростанцию № 194 с бетонной плотиной. Гидроузел значительно сократил судоходный маршрут, избавив корабли от необходимости обходить всю Мневниковскую пойму, а также фактически перекрыл старую излучину реки малой Карамышевской ГЭС.

Работы по выемке грунта вблизи деревни Карамышево начали осенью 1933 года.

«Начались строительные будни. Тачки, грабарки, а затем механические крючники наводнили строительную площадку. Весной 1934 года появились первые экскаваторы, укладывались железнодорожные пути. День за днем в течение двух лет производились земляные работы в котлованах шлюза № 9 и прилегающем к нему канале».

Начальник сооружений плотины Б. А. Аменицкий вспоминал:

«Вот здесь под плотиной, где сейчас течет вода, когда-то стояла наша палатка. В этой палатке был наш производственный штаб. Здесь мы работали, здесь была и наша квартира. Время было горячее, тогда многие из нас месяцами не видели свои семьи».

(Журнал «Москваволгострой» от 22 июля 1937 г.)

Подготовительные работы под бетонирование начали в мае 1935 года, однако использование труда непрофессиональных строителей из числа заключенных неибезжно сказывалось на качестве и скорости проведения работ:

«Отсутствие квалифицированных арматурщиков, бессистемность и не налаженность, все это отражалось на качестве работ».

(Журнал «Москваволгострой» от 22 июля 1937 г.)

К осени на стройке уже был более-менее квалифицированный штат обученных прямо на стройке заключенных строителей. Особенно активно арматурные работы шли зимой 1935-36 гг. и были закончены в конце мая.

«Февраль 1936 года. Термометр перевалил за минус 30 градусов. Запасы инертных были на исходе. В работе находились 4 блока бетона. Пургой занесло узкоколейку, по которой подавался из карьера гравий. Все реже приходили составы с инертными. В блоках от свирепого ветра быстро начала падать температура. Холод грозил заморозить бетон. В 2 часа ночи тревожный звонок с карьера: дорогу окончательно занесло, подать ничего больше не можем. Предстояло принять решение: “закрыть” бетон, или “открыть” дорогу на карьер. Решили последнее. Ночь мы подняли людей из бараков. Мобилизовали весь инженерно-технический персонал. Начали расчищать узкую колею. Пурга свирепствовала. Она безжалостно уничтожала результаты труда сотен строителей. Снег слепил глаза. Обмораживались руки и щеки. Но командиры были на постах. Пурге была объявлена решительная война. Несмотря на исключительные трудности за два часа дорога была полностью расчищена. Гравий пошел на сооружения. Бетон снова мерными темпами повалил с завода в блоки шлюза».

(Журнал «Москваволгострой» от 22 июля 1937 г.)

Примерно до середины 1934 года масштабы строительства в Карамышеве были не слишком велики, а потому оно функционировало как Хорошевский участок Южного района Строительства и лагеря. С расширением работ и увеличением числа заключенных участок расширили до полноправного Карамышевского района строительства. Район внутри района —  уникальный случай в административной практике Дмитлага. Наиболее раннее упоминание Карамышевского района лагеря и его начальника Льва Исаевича (Исааковича) Рудминского можно встретить в ноябрьских приказах по лагерю 1934 года.

Как и большую часть канала, Карамышево изначально планировали завершить к началу 1936 года. Выполнение значительного по масштабам работ проекта, однако, сильно затянулось, в сентябре 1935 года его дополнили рядом крупных спрямлений русла и сооружений. На Карамышевский район были возложены работы по строительству Хорошевского спрямления, по объему земляных работ превосходившие весь строительный участок, однако в дальнейшем Хорошевское спрямление, отрезавшее от «материка» нынешний Серебряный бор, упоминается отдельно от района строительства, было вынесено в отдельный участок. 

К Карамышевскому району также прикрепили строительство аэродрома имени Фрунзе на Ходынском поле. Участок Карамышевского района «Аэродром» расформировали в ноябре 1936 года, однако в лагерных сметах он продолжает фигурировать и в следующем году, так что, вероятно, его строительство продолжалось отдельно от Карамышево.

В июле 1937 года основные работы, по всей видимости, завершили, и Карамышевский район (куда входили также Карамышевский и Татарский участки) сократили до Хорошевского участка под руководством Рудминскиго. Это следует из номенклатур в приказах на увольнение вольнонаемных сотрудников МВС в связи с сокращением и переводом в другие лагеря. Вместе с переформированием Дмитровского ИТЛ в Отдельный Дмитровский район ГУЛАГа с февраля 1938 года Хорошево оставался одним из 9 участков новой структуры Главного Управления лагерями, его главой в 1938 году является К. К. Квесис. Окончательно лагерные пункты бывшего Карамышевского района вместе с рядом других объектов лагеря предписывалось свернуть к 1 июня 1938 года особым приказом по Дмитровскому району ГУЛАГа.

При Карамышевском районе был и свой изолятор. В частности, здесь содержался Г. Н. Высоцкий, работавший экономистом  финансово-планового отделения Карамышевского района Дмитлага НКВД. Его обвинили в проведении котрреволюционной агитации и поместили в изолятор 28 октября 1936 г.

В целом результаты работ в Карамышево можно считать относительно успешными — после обследования государственной комиссией в 1939 году из всего узла лишь гидроэлектростанция потребовала ремонта камеры колес турбин, что по сравнению с аварийным состоянием некоторых других сооружений канала выглядело приемлемо.

В 1935 году Карамышевский несколько раз перевыполнил план и «проявил экономию средств. Приказом № 98 на премирование сотрудников было выделено 186 000 р». 50 процентов суммы было использовано на улучшение культурно-бытовых условий и индивидуальное премирование вольнонаемных сотрудников. 50 процентов — на улучшение бытовых условий (довольствия) заключенных.

Кураторы строительства в НКВД считали Карамышевский район одним из образцовых в  силу его близости к Москве  —  об этом свидетельствует приказ наркомата «Об организации работ по окончанию строительства канала Москва-Волга и об усилении его охраны» за 20 мая 1937 г. Карамышевский район строительства назывался в числе «подмосковных», из коих к началу навигации следовало выслать в более отдаленные районы Дмитлага заключенных, осужденных по «контрреволюционным» статьям, и, более того, заменить как можно большую часть вооруженной и пожарной охраны из заключенных вольнонаемными стрелками, «обменявшись» ими с северными районами лагеря.

При этом уровень облицовочных работ — плотины, голов шлюза — вызвал резкую критику руководства канала летом 1936 года, о чем свидетельствует приказ № 61 начальника строительства тов. Бермана о состоянии архитектурно-строительных работ в Карамышевском районе:

«Исключительно низкое качество архитектурно-отделочных работ на сооружении плотины № 39. Руководители этого сооружения вопреки архитектурному проекту допустили установку колонн на будках управления различной величины. По проекту все эти колонны должны быть равными. Это лишило возможности сделать предусмотернные проектом капители...» Наружная штукатурка будок вопреки настойчивым указаниям архитектора сделана без маяков, с большими неровностями, наплывами по цвету пятниста и неоднородна, уже сейчас имеет место много трещин».

Эти и другие нарушения были выявлены в результате личного осмотра сооружений Берманом. По результатам последовали санкции: начальника строительства Карамышевского района Рудминского арестовали на 3 суток. На других руководителей наложили административные взыскания.

Согласно воспоминаниям А. Н. Комаровского (заместителя начальника работ по Южному, Московскому району с апреля 1934 г.), в 1932 г. в качестве «дополнительной нагрузки» на район строительства были возложены работы по реконструкция стадиона «Динамо». Таким образом, на этой стройке также были задействованы заключенные. 

Стадион Динамо строили с 1925 г. по проекту штатного архитектора ОГПУ Аркадия Лангмана, проектировавшего также дома «Динамо», Наркомата внутренних дел и многие другие ведомственные постройки. К 1932 г. комплекс стадиона представлял собой раскрытую на северо-восток «подкову» с трибунами на 25 тысяч человек. Предстояло построить восточные трибуны, чтобы полностью замкнуть контур. По всей видимости, именно эти работы возложили на строителей Дмитлага, т. е. залюченных. Работы закончили к 1935-1936 г. Как пишет Комаровский, число мест увеличилось «почти в полтора раза». Строители демонтировали трек, углубили футбольное поле на 3 метра и возвели дополнительный нижний ярус трибун. Вместимость стадиона выросла до 53 445 зрителей.